Таджиковедение в СССР и России. Этнографические сведения о таджиках стали публиковаться в первой половине XIX в. (например, Е. К. Мейендорф, «Путешествие из Оренбурга в Бухару», 1826, на французском яз.). Среди ранних публикаций такого рода наиболее значимой была работа Н. В. Ханыкова «Описание Бухарского ханства» (1843). После включения Средней Азии в состав России началось более детальное исследование таджиков. В 1890-е гг. М. С. Андреев совершил экспедиции в Фальгар, Матчу, Гиссар. Позднее А. А. Семенов опубликовал несколько работ по результатам экспедиции 1898 г. в Кухистан, Каратегин и Дарваз. В их числе — «Средняя Азия» (1898), где раскрываются этнические особенности таджиков, «Этнографические очерки Зарафшанских гор, Каратегина и Дарваза» (1903), статьи о языке, фольклоре и духовной культуре горных таджиков. В 1910 г. монографию по этнографии таджиков опубликовал А. П. Шишов. С 1914 г. начинаются экспедиции в Среднюю Азию И. И. Зарубина. После образования Таджикской АССР (1924) в Ташкенте было создано «Общество для изучения Таджикистана и иранских народов за его пределами», активным членом которого был А. А. Семенов. Он опубликовал статью «Материальные памятники арийской культуры» (1925; 2-е изд. «Материальные памятники иранской культуры Средней Азии», 1944). Важной вехой стал исторический очерк В. В. Бартольда «Таджики» (в сборнике «Таджикистан», 1925). Большой вклад в изучение языка и культуры таджиков внес М. С. Андреев. В послевоенное время ведущим специалистом по этнографии таджиков становится Н. А. Кисляков.
Изучение таджикского языка (среднеазиатский вариант персидского языка) в России было начато в XIX в. О. И. Сенковский был первым, кто обратил внимание на особенности «персидского» языка среднеазиатских авторов. Первые подробные сведения о таджикском языке (бухарский говор) были даны В. В. Григорьевым в работе «О некоторых событиях в Бухаре, Коканде и Кашгаре. Записки Мирзы Шемса Бухари» (1861). Заслуживает упоминания «Русско-таджикский словарь» Ш. Хатымтаева (1899). В 1915 г. П. Е. Григорьев опубликовал в Ташкенте «Сравнительный грамматический очерк таджикского и сартовского языков».
В советское время началось интенсивное исследование таджикского языка и его диалектов. В Таджикистане работала большая группа русских востоковедов, владевших таджикским языком, знавших обычаи таджиков, историю края и таджикскую литературу (Р. Л. Неменова, Л. В. Успенская, А. К. Писарчик, К. А. Улуг-заде, А. Б. Кицис, О. А. Сухарева, С. Д. Арзуманов и др.). В 1929 г. в Таджикистане вышло два учебника таджикского языка для русских, в которых использовалась латинская графика. «Руководство для изучения таджикского языка» О. А. Сухаревой состояло из грамматического очерка и хрестоматии со словарем.
В 20-е гг. XX в. И. И. Зарубин основал научное направление, задачи которого заключались в сборе и обработке лингвистических материалов по живым иранским языкам Российской империи/СССР. Ученый преподавал в ЛИФЛИ и ЛГУ и подготовил целое поколение лингвистов, которое впоследствии активно занималось исследованием таджикского языка и памирских языков. Сам Зарубин опубликовал очерк грамматики самаркандского диалекта таджикского языка (1928).
Большим энтузиастом изучения таджикских диалектов стала Анна Зиновьевна Розенфельд, которая в 1932–1933 гг. вместе с Н. А. Кисляковым провела год в верховьях реки Хингоу; оба работали школьными учителями и вели записи этнографического, исторического и лингвистического характера. Результатом этих полевых исследований стала книга Н. А. Кислякова «Следы первобытного коммунизма у горных таджиков Вахиои Боло» (1935). А. З. Розенфельд больше интересовалась лингвистикой и топонимикой Ванджа. Она изучала таджикский язык Горного Бадахшана и позднее опубликовала ряд важных работ, в том числе монографию «Бадахшанские говоры таджикского языка» (1971). Розенфельд стала одним из ведущих специалистов в СССР по говорам и фольклору всего Юго-Восточного Таджикистана.
Другая ученица И. И. Зарубина, Вера Сергеевна Расторгуева прекрасно овладела таджикским языком еще в университете. Начиная с 1937 г., она каждое лето выезжала в Таджикистан для сбора материалов по варзобскому говору. Во время войны в эвакуации она преподавала таджикский язык русским студентам Таджикского педагогического института, а в 1944 г. в Москве защитила диссертацию по варзобскому говору и начала преподавать таджикский язык в МГУ. В 1952 г. публикацией варзобских материалов началась серия «Очерков по таджикской диалектологии», сделавшая В. С. Расторгуеву, главу московской школы иранистики, главным специалистом в этой области. Началось системное изучение говоров таджикского языка на основе полевых исследований. Первый выпуск «Очерков по таджикской диалектологии» стал методическим пособием для диалектологов. Затем были опубликованы выпуски по северным (1952), западно-ферганским (1956), южно-ферганским говорам (1961). Пятый выпуск «Очерков» (1963) стал образцом таджикско-русского диалектного словаря. В 1960 г. В. С. Расторгуева предложила свою классификацию таджикских говоров. Монография «Опыт сравнительного изучения таджикских говоров» (1964) стала первым сводным трудом по таджикским диалектам. Многочисленные ученики В. С. Расторгуевой и ее коллеги по Сектору иранских языков московского Института востоковедения продолжили исследование таджикских диалектов и говоров: Р. Н. Неменова описала кулябский говор (1956), Л. В. Успенская — каратагский говор (1958), А. А. Керимова — говор Бухары (1959), А. Л. Хромов — говор Матчи (1962), Х. Хамракулова — байсунский говор (1961). Ученица И. И. Зарубина Л. В. Успенская стала одним из авторов фундаментального Таджикско-русского словаря (1954). В 1960–1970-х гг. таджикскими лингвистами было описано много неизвестных ранее говоров таджикского языка. Среди поздних работ выделяются исследования М. Махмудова и Г. Джураева по южным говорам. Особое место занимает очерк В. С. Расторгуевой, В. А. Ефимова и Е. Н. Шаровой «Персидский, таджикский, дари» (1982), в котором рассматриваются пути развития трех языков — наследников языка персидской классической литературы.
С конца 1920-х гг. велась работа по созданию литературной нормы таджикского языка. Эту работу возглавлял писатель и просветитель Садриддин Айни (1878-1954). Ее результатом стало сближение литературного книжного языка с разговорным, в том числе путем включения в литературный язык грамматических и лексических новообразований и отказе от архаизмов. В качестве диалектной базы литературной нормы были приняты северные диалекты (особенно говоры Самарканда и Бухары). О развитии таджикского литературного языка в советскую эпоху писали Н. А. Масуми, Б. Н. Ниязмухаммедов, В. С. Расторгуева, А. А. Керимова и др.
Самостоятельным направлением советского таджиковедения стало изучение литературы на таджикском языке. В советское время термин «персидско-таджикская классическая литература» применялся к литературе всего персоязычного мира X–XVI вв. Российские иранисты во главе с Е. Э. Бертельсом внесли большой вклад в изучение классической литературы на персидском языке. А. Н. Болдырев ввел в научный оборот ряд ценных рукописных источников по таджикской литературе, много занимался таджикским фольклором. И. С. Брагинский, помимо персидской классики, также изучал таджикский фольклор («Из истории таджикской народной поэзии», М., 1952). Он стал одним из первых исследователей современной таджикской литературы, крупным специалистом по творчеству С. Айни. Целая плеяда таджикских литературоведов относит себя к школе И. С. Брагинского. А. З. Розенфельд перевела «Воспоминания» С. Айни на русский язык, изучала таджикский фольклор. Среди российских иранистов, изучающих общее персидско-таджикское наследие и таджикский язык, можно также назвать Н. И. Пригарину, М. Л. Рейснер, В. И. Иванова, В. А. Смирнова.
Библиография:
Керимова А. А. Таджикский язык // Языки мира. Иранские языки. Юго-западные иранские языки. М. 1997. С. 96–121.
Расторгуева В. С. // Изучение таджикского языка в СССР //Очерки по истории изучения иранских языков. М. 1962.
Соколова В. С. Фонетика таджикского языка. М._Л., 1949.
Таджикско-русский словарь / Под ред. М. В. Рахими и Л.В. Успенской, М., 1954.
